Интервью для guitars.ru (2000)

2000 год. Москва. Осень. Воскресенье. Вечер, плавно переходящий в ночь. Мы (Александр Авдуевский и Сергей Тынку) сидим в гостях у Дмитрия Четвергова, пьем чай и говорим о гитарах.

Сергей Тынку: Ну мой первый вопрос вполне традиционен. Как ты пришел к гитаре? С чего все началось?

Дмитрий Четвергов: В общем, как, наверное, у большинства музыкантов все начиналось с дворовой гитары. Но мне помогло то, что я имел уже неплохой музыкальный опыт, поскольку перед этим успел закончить музыкальную школу по классу фортепианно.

Сергей Тынку: Под принуждением?

Дмитрий Четвергов: Конечно, нет. Мне хотелось играть самому. Все это происходило в далеком детстве (я был совсем маленький, года 3-4). В последствии, моя бабушка говорила, что когда у нас играло радио я садился рядом и кайфовал под любую радиостанцию типа «Маяк». Тогда бабушка сказала матери, что сын у нее будет, наверное, музыкантом. И оказалась права.

Когда мне было 7 или 8 лет, я сказал маме: «Купи мне пианино. Я хочу играть на пианино». А о существовании гитары, я тогда просто и не знал. Я слушал фортепианную музыку. Я думал, что когда появится пианино, я сяду (ни разу не поиграв на клавишных до этого), и буду играть сразу же (я даже представлял уже себе клавиатуру). Не тут то было. Когда я впервые сел за пианино, было страшное разочарование. Перед этим, когда пианино вносили в дом, я шел за грузчиками, тащившими его, шел и просто мечтал «когда же откроется крышка» и я начну играть. Ничего не получилось. Конечно были слезы. И тогда я стал заниматься «из под палки».

Сергей Тынку: А как произошел переход к гитаре? Кто из исполнителей повлиял на этот шаг?

Дмитрий Четвергов: Разумеется, Beatles. Насколько я помню, тогда еще были эти гнущиеся пластинки. Журнал такой был «Кругозор» по-моему, где эти гибкие пластинки печатались. И первое что я помню «When I’m 64» (песня Beatles’67 — прим.stnk). И дальше пошло-поехало. Потом «Белый Альбом», разумеется, который был просто заезжан на домашнем проигрывателе. А потом уже пошли все подряд — Демис Роусис, Rolling Stones… Дальше посерьезней музыка пошла — Yes. Но все конечно начиналось с Beatles.

А первое мое серьезное увлечение, именно рок-гитарой… точнее я почувствовал и подумал, что я могу это.. — это был Blackmore. И помню, один человек (мой первый дворовый учитель) он пытался снять «Lazy» (песня Deep Purple’72 — прим.stnk) и у него никак не получалось. Я чувствовал, что я могу это сделать. Я пришел домой и по памяти (у меня не было этой записи) снял. А потом пришел и сыграл ему и у него челюсть просто отвисла. Он являлся моим учителем. А я кстати пытался играть на бас-гитаре. Я сначала на гитаре не играл.

Александр Авдуевский: А с чего вдруг? Обычно на гитаре можно и в одиночку музицировать, а бас-гитара инструмент все таки для игры в коллективе?

Дмитрий Четвергов: Ну это по принуждению пошло. Какой-то школьный ансамбль и вакансия гитариста в нем была занята. Была вакансия клавишника и басиста. Вот пришлось быть басистом.

Но кстати это помогло мне во многом. Потому что потом вот эти юношеские увлечения бас-гитарой оно помогло мне в чем? Когда мы писали пластинку «Николай» с Носковым в Германии (у нас была команда) ребята растерялись. И началось все с басиста. Не может человек играть на студии. Первый день. Второй день. Потом уже звукорежисер говорит: «Да… ребята, Вам, конечно, басист нужен, честно говоря, посильнее». И мы отправились домой. И Коля (Носков) говорит: «Ну че Дим, психани и запиши сам бас-гитару». И я стал писать и записал сам, весь этот альбом.

Ну собственно говоря и сейчас это мне помогает. Вот у меня Jazz Bass. (достает и показывает бас-гитару Fender — прим.stnk).

В принципе, мне это очень помогло — знание клавиш и знание бас-гитары.

Сергей Тынку: Слушай а вот многие считают бас-гитару не очень серьезным инструментом в том плане, что гитарист всегда может сыграть на басу, а басист на гитаре увы..

Дмитрий Четвергов: Еще есть присказка, что хороший бас-гитарист — это неудавшийся гитарист.

Сергей Тынку: Ну да. Есть же пример. Jimmy Page запросто играл на басу в Yardbirds. Или вот Paul McCartney, который просто взял и одним махом перешел на бас.

Дмитрий Четвергов: Ну а в принципе то. Ведь бас-гитара практически тоже самое, только навыки пальцевые немного иные.

Сергей Тынку: А как вот по части мышления? Есть ли разница между гитаристом и басистом?

Дмитрий Четвергов: Я считаю что нет. Ну в принципе что такое вообще партия баса? Если мы отталкиваемся от мелодии, делая к ней аранжировку, то бас это контрапункт к основной мелодии. Но он подчеркивает гармонию и потому не может быть свободным. Основа у него базовая. То есть бас играет основные ноты гармонии, но он является поддержкой основного голоса мелодии. Он может быть в зависимости от мышления разным.

Сергей Тынку: Но ближе к мелодии или к гармонии?

Дмитрий Четвергов: Он несет и гармоническую и мелодическую функции одновременно. Все зависит от мышления бас-гитариста. Чтобы не просто играть восьмыми нотами или четвертями по основным гармониям, а проводить какую-то линию, то в принципе бас является контрапунктом к основной мелодии.

В принципе, когда делаешь аранжировку, очень многом зависит от того какая мелодия и какая гармония. Часто бывает достаточно проиграть мелодию, а потом уже представлять куда поставить ритм, а куда бас. А можно и сначала бас-гитару. Очень много бывает технологий. Но мне кажется сначала должен лечь бас, а потом уже вводится гитара.

Сергей Тынку: Даже перед ударными?

Дмитрий Четвергов: Ну да. Сначала идет бас. Потом под бас пишется бочка. И потом весь рисунок барабана.

Александр Авдуевский: у меня был опыт, когда я с MIDI упражнялся и пришел к выводу, что сначала лучше всего записать все, а уж потом в оставшиеся дырки впихивать ударные.

Дмитрий Четвергов: Очень много технологий. Ну можно и так, а можно и по-другому. Когда ты сначала находишь какой то рисунок, какой-то loop а потом уже все остальное организуешь под этот рисунок.

Вообще, все что касается современных аранжировок требует очень гибкого подхода. Поскольку есть очень много новых звуков которые просто не могут уживаться друг с другом. Все эти современные библиотеки.

Сергей Тынку: Наверное все это верно и для гитарного звука. Поскольку нынешние примочки и процессоры могут выдать такие необычные сочетания при желании.

Дмитрий Четвергов: Абсолютно верно. Я вот тут слушал проанализировал последний альбом Satriani. Он там вообще такие новаторские идеи бросает. Он не стесняется такого звука, в моем понятии «ученического», такого рваного, драного звука гитары. У него нет этого фирменного звука на пластинке. Он экспериментирует с новым звучанием гитары, которое ближе к такому современному панку. Эти грязные гитары, но не дисторшеновые, а фузово-драйво образные. Есть такое, Вы наверное понимаете, когда играешь с атакой «джи-джи-джи», а есть что-то такое неразборчивое «фу-фу-фу» (неакцентированное — прим. stnk). Это ломает всегда и очень трудно играть. А он этот звук использует. И довольно активно. Этим звуком довольно сложно играть, когда тебя не отвлекают. А он это использует и рассматривает как фишку довольно современную.

Сергей Тынку: Возвращаясь к твоим годам «дворовой гитары». Что ты тогда играл? Beatles?

Дмитрий Четвергов: Ну Beatles поначалу не давался. Там же аккорды. А как ты возмешь аккорды, если у тебя даже мозоли еще не набиты на пальцах. То есть первое время приходилось набивать мозоли на трех блатных аккордах. И потом уже, если что-то получилось, то начинаешь анализировать. Я ведь знал к тому времени что такое тоника и субдоминанта.

Но когда я занялся уже серьезно гитарой… я пошел опять в музыкальную школу. То есть я закончил музыкальную школу еще и по классу гитары (классической ). То есть, в результате у меня был багаж знаний и по фортепиано и классической гитаре. И когда это все осмысливаешь, становится очень многое понятным. То есть к 17 годам я понял, что знаю свой инструмент.

Это сейчас можно пойти набрать нот, видеошкол и т.д. А тогда ничего этого не было. Информации не было никакой. «Голос Америки» когда-то где-то услышать или пластинки виниловые.

Сергей Тынку: Хорошо. Вот тебе 17 лет. Ты закончил музыкальную школу. Что было дальше?

Дмитрий Четвергов: Дальше все было очень серьезно. Потому что была армия. Я пошел в армию.

После армии сразу попал в ансамбль профессиональный, Тюменской областной филармонии «Экипаж». Было это в районе 1982 года.

Сергей Тынку: А что играли?

Дмитрий Четвергов: Ой… играли советскую эстраду.

Сергей Тынку: А какое-то западное влияние? Доходило в совок какая-то зарубежная музыка, диски ?

Дмитрий Четвергов: Первый серьезный такой ансамбль который подвинул меня немножко в сторону от такого стремительного рока — это Toto, песня «Розэна», гитарное соло оттуда — это первое такое соло, которое снимал, изучал, анализировал по-настоящего. А до этого был уже пройденный этап — музыка типа Deep Purple.

Сергей Тынку: То есть классический рок был пройден ранее.. Led Zeppelin, Black Sabath..

Дмитрий Четвергов: Да.. конечно.. Led Zeppelin, Black Sabath, Sweet, разумеется, Slade, Nazareth, Alice Cooper, Pink Floyd — ну все в общем, все что было.

Сергей Тынку: Hendrix..

Дмитрий Четвергов: Да разумеется. Но он был осмыслен позже. И даже не осмыслен а понят.. В том плане, что когда есть «багаж», можно на основе этого «багажа» отвязаться как бы от пальцев и от головы, то есть когда ты уже играешь одними эмоциями на основе своего «багажа». Тогда становится понятен Hendrix.

Он очень современен. Он вне времени. Всегда модерновый. Для меня Hendrix очень сложное явление. Я считаю его непревзойденным по экспресии, по эмоциям, по угару какому-то рокерскому.

Сергей Тынку: а Slash?

Дмитрий Четвергов: Ну это дело вкуса уже. Кому, что нравится. Я Slash не так люблю и может быть не так много в силу этого его слушал. Не могу ничего сказать. Мне нравится стиль Angus Young.

Александр Авдуевский: Angus — это да. Единственный человек, который создает впечатление гитарного героя за счет одной только пентатоники просто. Но при этом у него очень дисциплинированная игра технически.

Дмитрий Четвергов: Мне иногда не нравятся его ходы когда «нестроевич» (расстроенная гитара — прим. stnk). Хотя у Hendrix там тоже иногда «нестроевича» хватает, тем более он пользовался активно качалкой (рычаг вибрато-бриджа — прим. stnk). И вот слышишь что хорошая экспресия и бывет при этом такой «нестроевич».

Вот у Satriani тоже часто такая экспрессия бывает, но у него всегда идеальный строй. Он по другому не может.

Сергей Тынку: Хорошо. Продолжим говорить о твоей биографии. Вот, Тюменская филармония. Куда ты пошел дальше?

Дмитрий Четвергов: После Тюменской филармонии…

Александр Авдуевский: Ну было же желание наверное что-то свое играть.

Дмитрий Четвергов: Ну постоянно. Это желание присутствовало и что-то писалось. Может даже с того времени какие-то мысли остались и в этом альбоме («Свободный полет» — прим. stnk), первом который я записал.

Этот аьбом в чем-то можно назвать «первый и последний», потому что это музыка, которую я играл для себя. Честно могу сказать — многие композиции, сейчас когда я со стороны на них смотрю, они заставляют сопереживать и в них очень много чего-то своего. Я просто выплескиваю это все из себя и заставляю это слушать.

Сергей Тынку: Знаешь. Я вот просто послушав твой альбом в первый раз. Мне очень понравилось название и оно очень точно отражает настроение альбома. Потому что впечатление было , что человек долго сидел в застенках а потом раз и вырвался куда-то на свободу и сказал то, что он хочет сказать. Потому что было известно, что ты очень много писал в студиях в коммерческих вещах для нашей попсы и долгое время не мог играть именно то, что тебе хотелось, а не то, что требовалось от тебя в рамках конкретной работы. То есть это мои личные впечатления.

Дмитрий Четвергов: Так оно и есть. Вырвался на свободу. Это абсолютно правильно. В каком-то роде этот альбом единственный. Потому что на нем есть много мыслей, которые сопроваждали всю мою творческую деятельность. То есть долгое время были со мной.

В этот диск вошла только часть материала. Ведь материал постоянно копится и копится. Я его строго лимитирую.

Честно говоря хотелось бы все таки на сегодняшний день для более широкого круга слушателей играть. Но имею в виду не попсу. Ведь если взять того же самого Satriani. У нас нет возможности каждый год писать. И потом нет наверное смысла, потому что не доходит эта музыка до слушателей у нас.

Сергей Тынку: Во многом возможно это складывается из-за условий распространения. Ведь в России гитарной музыкой никто не занимается. Именно в плане продюсирования. Пропаганды гитарной музыки. То есть нету людей, которые вкладывают в это деньги.

Дмитрий Четвергов: Совершенно верно. Я думаю сейчас это проще самому все сделать.

А вообще, чтобы заинтересовать своей музыкой, мне кажется надо просто найти золотую середину между тем, что доступно массовому слушателю и своими мыслями.

Сергей Тынку: Может тогда есть смысл каверы поиграть?

Дмитрий Четвергов: Ну может не каверы, а может что-то типа песен. Я еще пишу и песни.

Сергей Тынку: То есть композиции с вокалом?

Дмитрий Четвергов: Нет. Я просто сделал несколько песенных тем. Для людей которые попросили написать им песни. Я попробовал и мне это понравилось. И я хочу сейчас попробовать написать к примеру 10 песен для себя.

Сергей Тынку: И это уже будет твой сольный альбом?

Дмитрий Четвергов: Да. Мой сольный альбом.

Была еще такая мысль. Взять современных композиторов-песенников. И сделать переложение на гитару. Но разумеется отобрать песни а не все подряд.

Сергей Тынку: Ты слушал последний альбом Jeff Beck? Мне кажется у него иногда проскальзывают такие моменты.

Дмитрий Четвергов: У меня сейчас есть его альбом «Who Else». Так вот там есть одна композиция «Angel». Она меня просто убивает. Это музыка вообще… И не скажешь что это гитарист какой-то.. Это просто Музыкантище…

А вообще на сегодняшний день для меня «номером один» в гитарной музыке является Satriani. Он играет все. И очень по-разному. В любом стиле.

Хотя я сначала услышал как играет Vai. Было это в далекие 80-ые, когда он играл в группе » Alcatrazz». Меня очень впечатлила игра Vai. Но потом когда я уже услышал Satriani, то я просто влюбился в его музыку. Он сильнейший. Но это мои личные симпатии. И сравнивать гитаристов не хотелось бы. Каждый непревзойден в своем. Мне все нравятся.

Александр Авдуевский: А вот гитаристы играющие в песенном контексте?

Дмитрий Четвергов: Ну Gary Moore очень вставляет.

Сергей Тынку: А не из гитарной музыки чему ты симпатизируешь?

Дмитрий Четвергов: Не из гитарной музыки я очень много чего слушаю. James Brown, например.. Но это не ориентир какой-то, а просто для настроения слушаю. Это такая команда Zap-Zap.

Сергей Тынку: Red Hot Chili Peppers?

Дмитрий Четвергов: С удовольствием. Также сейчас «Rage Against The Machine», который для меня на сегодня одна из самых передовых современных команд.

Александр Авдуевский: Интересные ребята. Не то чтобы они мне нравились. Но то что Морелло вытворяет со звуком, шумовыми эффектами — это очень поучительно. Вокалист их бесит и музыка раздражает, но вот находки Морелло бесценны.

Дмитрий Четвергов: Морелло конечно офигенный. Я полностью тут согласен.

Сергей Тынку: А вот из классики что-нибудь слушаешь?

Дмитрий Четвергов: Ты знаешь, нет. Специально ничего не слушаю. Абсолютно. Так бывает очень редко какое-то настроение. Я просто люблю сам играть, наигрывать какие-то моменты. Я же бывший пианист и могу иногда поиграть. А так чтобы слушать… И времени то честно говоря не хватает. И эмоций не хватает. Быстро утомляюсь. Хотя конечно нужно иметь классическую музыку дома. Для подпитки.

А так начинаешь анализировать и думаешь, вот здесь хотелось бы это, а здесь вот то переиграть по другому. А потом думаешь — ну это же классика. Это неприкосновенно.

Хотя может быть в этом и есть изюминка что ли. Брать классику и ее переделывать, кромсать по своему. Тем более что-то можно и убрать на компьютере.

Сергей Тынку: Даже в рэпе играют классические вещи..

Дмитрий Четвергов: Ну они берут какие-то куски. А я имею в виду полностью композицию.

А вообще мне хочется конечно за то время которое выпадает на самовыражение и работу над сочинительством, заниматься именно своей музыкой. Ведь столько мыслей и идей. Я не утверждаю что все это мое какое-то гениальное. Но просто хочется выражать себя в музыке.

Сергей Тынку: А вот идеи когда приходят, ты как их фиксируешь? Записываешь или еще чего? Я вот смотрю у тебя порто-студия.

Дмитрий Четвергов: Конечно я ею пользуюсь. И часто для начала, чтобы быстренько, то просто на диктофон. Потом с диктофона какие-то мотивчики на кассету переписывается. Потому что если ты что-то услышал, то надо тут же за него хвататься и писать. Пока не ушло настроение и чувство. А то иначе потом ты это не поймаешь.

Очень часто бывает все по настроению. И если ты это не насвистел, не напел, не настучал, не записал куда-то, то все это потом улетело. Бывает ты садишься за инструмент и все хорошо идет, все замечательно. Но ты это не записал. И потом играешь это. Вроде бы тоже самое. Но настроение то которое было в момент сочинения потеряно. И ничего не понимаешь и не ощущаешь.

Александр Авдуевский: Ну да. Наверное вспоминаешь, что играл так-то и так-то, что лежал на пузе и ноги клал на стол и т.д.

Дмитрий Четвергов: Конечно от настроения зависит очень от много. И в том числе и от позы и т.д.

Вот например «подбородочные» гитаристы, «инкубаторские» гитаристы, которые играют сидя, упырившимсь в гриф. У них на мой взгляд совершенно другая подача. Вот ты попробуй встань и тебе во-первых неудобно становится и также ты стоя будешь играть неудобно.

Есть же конечно люди которым сидя удобней. Но мне когда я сижу, то кажется что ты весь зажат и несвободен. А ведь ты в принципе играешь не для себя. А для публики. Мне кажется это большое заблуждение — сидеть дома, сочинять и никуда не выносить. Ведь тогда то что ты делаешь никто не узнает, никто не увидит. Для чего тогда все это делать. Для себя что ли самого. Писать в стол.

Есть гитаристы. Они сидят и месяцами, годами играют дома. Чтобы потом может быть два-три раза выступить где-то и выступить неудачно. Поскольку музыкант который делает все в инкубаторских условиях (то есть не на сцене), они также и смотрятся на сцене убого. Некрасиво и нет подачи.

Вот глаза закрываешь и слышишь, что лом какой-то идет, чумовая музыка, а открываешь глаза и смотришь на сцену — а там ничего нету. Не может быть.

Я вот присутствовал на конкурсе гитаристов, который проводил May Lian. Он позвал меня в жюри. Конкурс проходил в клубе «Ю-ту». Там вот таже самая история. Там только один парнишка (Цыганков), который более менее сыграл. Он действительно хорошо на сцене. Я думаю у него хорошее будущее.

Сергей Тынку: То есть если занимаешься музыкой то надо обязательно выступать?

Дмитрий Четвергов: Да. Если серьезно занялся музыкой. Нужно быть готовым чтобы выступить на сцене. Иначе смысл теряется. Ты зажат. И нет обмена. Ты сидишь такой «подбородочный» гитарист на стульчике.

Сергей Тынку: Вернемся все же к твоей биографии. После Тюменской филармонии как я понимаю была группа «Квадро». Как ты относишься к тому периоду свой работы и что тебе дало пребывание в этом коллективе?

Дмитрий Четвергов: «Квадро» для меня это школа, хорошая, профессиональная школа.

Ведь если бы я остался на том уровне, на уровне Тюменской Областной Филармонии, играя в ансамбле «Экипаж», я думаю, что не было бы определенного стимула расти дальше и неизвестно как бы все сложилось дальше. Многое конечно зависит и от самого музыканта.

Но все таки, «Квадро» — это мой первый серьезный коллектив. Это внимание средств массовой информации и привлечение к тебе внимания музыкальной общественности. Потому что в 1986 году «Московские Комсомолец» проводил опросы по итогам года и я уже тогда вошел в пятерку.

Сергей Тынку: И потом как я понимаю, когда ты стал работать в «Квадро» тебя стали приглашать куда-то записываться как сессионного музыканта?

Дмитрий Четвергов: Да, уже были какие-то определенные записи.

Вообще, я считаю, что в целом то время подействовало на меня благотворно. Я еще и учился тогда не совсем в музыкальном ВУЗе. В то время это были годы 1985-1984, я учился в Институте Культуры по специализации «Руководитель Оркестра Народных Инструментов».

Сергей Тынку: А зачем?

Дмитрий Четвергов: Ну получал образование. В то время всегда и для работы и вообще нужна была бумажка. Диплом. Это было советское время и никто же не знал как сложится жизнь. В принципе и для самообразования тоже это было необходимо. Я считаю что это нормально. Я получил среднее музыкальное образование и попутно высшее гуманитарное. И это мне в принципе в жизни, за исключением Научного Коммунизма и Истории нашей родной Партии, все остальное пригодилось.

Так что, все, что ни делалось — оно к лучшему. Хотя конечно во -многом, опять таки перечисленные предметы, отняли у меня много времени, сил, здоровья и энергии. А ведь за это время можно было заниматься музыкой.

Александр Авдуевский: Вообще многие кончали Институт Культуры. Богдан Титомир по-моему.

Сергей Тынку: Окей. Поговорим об уходе из «Квадро»?

Дмитрий Четвергов: «Квадро». Первые два года работы в этом коллективе — на мой взгляд это все таки ученичество. А потом уже все сложилось. Я стал более самостоятельным и ушел из группы в 1987 году.

Я повстречался с Сергеем Катиным, бас-гитаристом группы «Арсенал» и мы сделали с ним группу «Дюна».

Александр Авдуевский и Сергей Тынку (удивленные): Дюна? «Страна Лимония»?

Дмитрий Четвергов: Это уже было потом. «Страна Лимония» — это все те, кто остались после того как ушли «живые» музыканты. Остались во главе с нашим директором Виктором Рыбиным. Он был у нас директор. Сергей Катин написал вот эту песню «Страна Лимония», а до этого были совсем другие песни и другие музыканты. У нас была нормальная команда, которая нормально работала.

Сергей Тынку: В каком стиле?

Дмитрий Четвергов: Ну в стиле, грубо говоря, группы «Аракс». То есть мы играли такой арт-рок и работали в Московской Областной Филармонии. А потом мы все ушли живые музыканты. И потом ребята, которые с нами работали в качестве техников, вышли на сцену с гитарами под фонограмму, которую сделал Сергей Катин («Страна Лимония»). Вышли и давали шоу. Это был как раз 1987-1988годы расцвета «фанеры». По всей стране «Миражи» разъезжали, «Ласковый Май» и т.д. Рай попсы. Деньги очень большие.

Александр Авдуевский: А Катин сейчас по-моему в Париже?

Дмитрий Четвергов: Я не знаю, давно с Серегой не общался. Талантливый музыкант. И как композитор. И тексты сам пишет. Очень ценное качество. Я считаю вполне достойные песни.

Вообще, к попсе отношение давно уже изменилось. Потому, что на самом деле жить и бить себя кулаком в грудь, что дескать «я рок-музыкант», буду ходить оборванный и жить неизвестно где, снимать какие-то лачуги — это недостойно.

Сергей Тынку: То есть наверное, надо пытаться совмещать коммерческую работу для зарабатывания денег с некоммерческими творческими проектами.

Дмитрий Четвергов: Ну а как же. На западе вон музыканты не делают же из сотрудничества с попсою трагедии. (Slash и Van Halen писались с Michael Jackson — прим. stnk)

Сергей Тынку: Слушай а вот вообще в нашем роке много сейчас музыкантов, способных достаточно сильно играть, без лажи? Потому как я на концертах очень часто слышу весьма бракованное исполнение.

Дмитрий Четвергов: Я могу назвать, но не хочу предавать огласке, достаточно много конкретных людей, в том числе известных, которые приходили на студии писать элементарные вещи, ну там грубо говоря «унца-унца»… И мимо. Просто мимо.. Неритмично, немузыкально…

Сергей Тынку: А ведь как бы считается, что услугами сессионных музыкантов пользуются исключительно представители попсы. А рокеры, «живые музыканты» пишут все сами.

Дмитрий Четвергов: Ну на самом деле рокеры часто пользуются услугами сессионных музыкантов. Особенно барабанщики. Например, работа Шатуновского (имеется в виду, что этот барабанщик в качестве студийного музыканта записал бесчисленное количество альбомов за других барабанщиков — прим. stnk).

Сергей Тынку: А гитаристы?

Дмитрий Четвергов: Тоже самое. Например моя работа.

Сергей Тынку: Ты записываешь альбомы еще и рокерам?

Дмитрий Четвергов: Да.

Сергей Тынку: То есть проблема неумения играть — это болезнь не только попсы, но явление повальное?

Дмитрий Четвергов: Абсолютно верно.

Александр Авдуевский: Как и неумение работать в студии?

Дмитрий Четвергов: Это отдельная тема. Вот иногда слушаешь команду. Живьем играет — все нормально. А пригласи на студию — они придут и не сыграют.

Сергей Тынку: То есть сцена и студия — это две разных истории.

Дмитрий Четвергов: Да, это другая история. То начинается мандраж, то боязнь магнитофона, некомфортость, отсутствие контроля определенного.

Сергей Тынку: А студийный музыкант — это какие-то врожденные качества или все это с годами можно приобрести ?

Дмитрий Четвергов: Это все полная фигня. Я считаю никакой разницы нету, что студийный, что концертный. Это все зависит от музыканта. Не может музыкант, придя в студию, ничего не сыграть. Это просто слабый музыкант. Именно слабый музыкант.

Сергей Тынку: То есть слабый не как человек а именно как музыкант?

Дмитрий Четвергов: Именно так. Потому что, во-первых, музыканты «живые» (которые бьют себя кулаком в грудь) в угаре играют, прыгают, шатаются, попали не попали, — никто ничего не услышит. На концерте угар происходит. И потому вся лажа проходит незамеченной.

Сергей Тынку: Ну да, на концерте можно чуток и слажать, мало кто услышит.

Дмитрий Четвергов: Да. А вот на студии ты голенький. И все твои умения и все твои знания как музыканта, ты можешь изобразить. Ну пусть ты один раз не форме, два не в форме, ну в третий то раз покажи.

А потом выясняется, что ты просто слабый. Ты недостойный даже себя музыкантом назвать. Это абсолютно точно.

Очень многие мне говорят: «Вот, ты занимаешь целыми днями, а вот мне не в кайф там одному сидеть». Как не в кайф? Да включи ты себе ритм-машину. И играй и записывай себя. Вот, например, порто-студия стоит. Пиши. И каждый день. Это очень интересно писать себя, слушать, анализировать, повторять. Ты музыкант. Ты должен заниматься этим. Это каждодневный труд, желательно.

Сергей Тынку: То есть студия, для тебя дом родной, поскольку ты дома итак каждый день пишешься.

Дмитрий Четвергов: Да, конечно.

Александр Авдуевский: Конечно, это помогает. Я знаю по себе, я заметил, что у есть какой-то внутренний ритм. Например, ты играешь и кажется что ты играешь четко и ты играешь и вроде бы все совпадает.

Дмитрий Четвергов: Да, такое бывает, вот послушаешь когда запись…

Александр Авдуевский: А послушаешь, там разброд начинается, а ведь играл вроде бы хорошо.

Дмитрий Четвергов: Да, именно об этом я и говорю.

Александр Авдуевский: Ну не то чтобы лажа какая-то, когда играешь что-то технически для себя трудное..

Дмитрий Четвергов: Это отсутствие контроля. У меня тоже самое бывает. Я думаю что все идет в кайф, а мне говорят «Че ты гонишь то?». Я говорю «Ты сам гонишь, давай послушаем». Слушаем. Да , погнал.

Сергей Тынку: То есть если у человека не получается писаться на студии, ему просто надо заниматься больше.

Дмитрий Четвергов: Да. Заниматься надо больше. Самостоятельно.

Александр Авдуевский: Записал-послушал. Тем более, что лажи имеют тенденцию быть систематическими.

Дмитрий Четвергов: Да. Это ты стопроцентно правильно говоришь. Систематическими. Загоны, оттяжки — они систематические.

Александр Авдуевский: Три раза послушал и потом говоришь, что вот в этом месте я слажал.

Дмитрий Четвергов: Да. В этом я с тобой полностью согласен. Одно и то же место послушал и проанализировал и над ним стал потом работать. Включаешь метроном, ритм-машину и вперед.

Студийный музыкант, концертный музыкант — все это разговоры, ерунда.

Сергей Тынку: То есть бывает либо просто музыкант..

Дмитрий Четвергов: Либо шоумэн. И на записи все это слышно. Есть команды, которые играют клева, вместе все хорошо. А на студии приглашают других музыкантов. Это болезнь такая. Есть просто шоумэны.

Сергей Тынку: А на западе как? Там по-другому, наверное или тоже так, — есть музыканты и есть шоумэны?

Дмитрий Четвергов: Там очень много примеров, когда в студии и на концерте одного коллектива присутствуют разные музыканты. В основном, это касается барабанщиков.

Сергей Тынку: А вообще как складывается работа сессионного музыканта? Какой-то план, график? Есть ли у тебя какой-то директор? Как приходят к тебе заказы на работу? Или все как у нас в России на связях.

Дмитрий Четвергов: Даже не на связях. Все это происходит вот как. (показывает рукой на телефон — прим. stnk). Телефон. Ты привязан к нему. Это твоя работа. Ты уехал куда-то, ты потерял работу. Потому что тебя не нашли по нему и взяли кого-то другого. Хотя если им очень надо, то они и дождутся тебя. А если что-то срочное то будет играть другой.

Сергей Тынку: Много в России гитаристов, которые зарабатывают себе подобным образом? Или хотя бы в Москве? Существует ли?

Александр Авдуевский: Или наоборот, Вы общаетесь и часто бывают ситуации, когда приходится говорить коллеге типа «Старичок, я тут уезжаю, поработай за меня».

Дмитрий Четвергов: А вот так и есть. Я кого-то предлагаю своих коллег и меня тоже самое предлагают.

Сергей Тынку: То есть в принципе немного таких гитаристов?

Дмитрий Четвергов: Ну их достаточное количество. И сейчас их еще больше стало. Очень много музыкантов приехало из других городов и занимаются откровенным штрехбрекерством — пишут за очень маленькие деньги. Это естественно настораживает.

Сергей Тынку: А уровень этих музыкантов?

Дмитрий Четвергов: Уровень разный. Причем многие заказчики работ не понимают, что хорошо, что плохо. Как правило приглашают музыкантов, и они пыль в глаза пускают, играют непрофессионально, но вроде бы звучит все как-то. Тем более сейчас такие технологии записи и компьютерные технологии. Есть же такая байка «Ну ка сыграй-ка мне гаммку, а я потом нарежу соло по ноткам».

Сергей Тынку: А заграницей у тебя были какие-то предложения, варианты работы?

Дмитрий Четвергов: Были. Когда мы ездили с Носковым (в составе группы «Николай» — прим. stnk). И по работе на студии. Но серьезно это не обсуждалось. Да и здесь достаточно много работы. А так можно было и там также работать.

Александр Авдуевский: Не пробовал ли ты сам продвигать свою музыку как-то на запад?

Дмитрий Четвергов: Ну я в этом отношении не подъемный. Не умею тусоваться.

Сергей Тынку: То есть ты не менеджер, ты музыкант.

Дмитрий Четвергов: Нет я не менеджер. У меня не получается так. Я могу в музыке быть энергичным. А по жизни вот так я вообще не могу себя подать.

Вот альбом мой, когда «Cоюз» его выпустил, я закупил какую-то часть. И теперь раздариваю, не стал ничего продавать. (подарил по CD и каждому из нас двоих — прим. stnk). Так что из меня очень плохой коммерсант.

А вообще надо конечно иметь такого человека, который ходил бы и толкал бы тебя. В этом отношении мне не повезло и все что делалось само собой и бегать никуда не приходилось.

Сергей Тынку: Окей. Давай наконец-то поговорим о твоих гитарах. На чем ты играешь? Что у тебя есть? Как развивались твои пристрастия в этом плане?

Дмитрий Четвергов: Сейчас вот я убежден что самое важное конечно в гитаристе не его гитара, хотя конечно хороший инструмент тоже очень много значит. Можно иметь хороший инструмент и не стать гитаристом, а можно и имея ученический инструмент, грубо говоря Lead Star (выпускавшаяся в 80-ых в ГДР очень распространенная с СССР гитара — прим. stnk), вполне приличное подобие stratocaster — стакой гитарой стать гитаристом.

У меня с инструментом не сложилось. У меня не было фирменного инструмента. Я еще лет 10 назад занимался тем, что делал сам инструменты.

Сергей Тынку: То есть ты все сам делал? Красил, вбивал лады, анкер засовывал, вытачивал корпус и т.д.?

Дмитрий Четвергов: У меня был один такой момент. Где-то в 1989 наверное, после группы «Кураж», я очень серьезно занялся изготовлением инструментов. Я думал это то, что мне нужно, это принесет мне какой-то доход. Я конечно, ошибался. Надо было все атки музыкой заниматься. Но я не жалею. Это была очень серьезная интересная работа, сопряженная с соединением очень многих разных профессий. И столяр, краснодеревщик, слесарь, токарь, паяльщик, конструктор, дизайнер, маляр и т.д. И было достаточно много инструментов, которые я сделал сам.

Но потом, я стал заниматься только сборкой. Один человек делал корпуса, другой грифы, а я собирал. Порядка 50 гитар было сделано. Разные. Были и более удачные и менее удачные. На одном из них я играю до сих пор. Сейчас я его отправил в фирму «Русстон». Есть такая фирма.

Сергей Тынку: Вот я сейчас смотрю на его фотографию — у него сквозной гриф.

Александр Авдуевский: Для мастера-любителя это как бы не самый простой вариант.

Дмитрий Четвергов: Да. Это сложный в изготовлении инструмент.

Сергей Тынку: А сколько ему сейчас лет?

Дмитрий Четвергов: Ну порядка 15. Я отдал его на реставрацию. Там много всего. Лады, например . И там сейчас стоит сингл (у грифа) и хамбекер (на бридже), я буду менять хамбекер на сингл. Будет всего два сингла. Синлы будут двухэтажные (вертикальный хамбекер — прим. stnk) Seymour Duncan. Катушки одна над другой. Забыл как модель называется. С одной рельсой. Для меня это самый удачный звукосниматель. Он не дает никаких наводок. Очень правильно звучит.

Сергей Тынку: Как я понимаю эта гитара для работы с перегрузом.

Дмитрий Четвергов: : Нет, она звучит и чистым звуком. Очень правильно звучит.

Сергей Тынку: А ручки тембра нету и ты ей не пользуешься? Только громкость.

Дмитрий Четвергов: Тембра нет. Практически я им не пользовался. Как показывает практика, эта ручка не нужна.

Сергей Тынку: А вот у нее столько ладов. Целых 29. Ты играешь там?

Дмитрий Четвергов: Иногда заползаю. Но там конечно не эффективная игра. Я думаю там конечно просто такой трюк. А это фирма Washburn делает такую модель инструмента. То есть копия Washburn. Машинка на этой гитаре стоит авторская.. Моя авторская модель. (внешне что-то среднее между Floyd Rose и Steinberger — прим. stnk).

Сергей Тынку: А вот у тебя пара кофров в углу — они очень похожи на «гибсоновские».

Дмитрий Четвергов: А это Chet Atkins (две акустические гитары с цельным корпусом — прим. stnk) — одна с железными струнами, другая с нейлоновыми.

Сергей Тынку: Вообще я смотрю гитар у тебя много (Ibanez, Jackson, два Gibson, Ovation, Alvarez, Fender Bass, пара беспородных гитарок — прим. stnk)

Дмитрий Четвергов: Да. Есть возможность использовать разные инструменты. Как говорится, благосостояние растет. Но больше всего мне на сегодняшний день нравится Jackson (по виду что-то типа JR-2, два рога на корпусе, кленовый гриф с наклалкой из палисандра, Floyd Rose, хамбекер и два сингла, сверху корпус покрыт кленом, произведен в США, стоит в раойне 2000$ — прим. stnk). Но к сожалению у нее всего 21 лад и я использую ее на студии только, а на концерте играю на Ibanez JEM (модель JEM7V, роскошный белый именной инструмент Steve Vai — прим.stnk).

Хотя в принципе я играю на своем инструменте, но сейчас пока он на реставрации я очень привык к Ibanez и наверное буду еще на нем играть. Мне он нравится. Это универсальный инструмент, здесь можно получить и Stratocaster и Les Paul.

Сергей Тынку: А что ты вообще думаешь о Stratocaster и Les Paul?

Дмитрий Четвергов: Я считаю это очень хорошие инструменты. Живые классические инструменты. Но как показывает практика, лучше иметь несколько инструментов и желательно ассистента, который будет настраивать эти инструменты (гитарный техник — прим. stnk)

Сергей Тынку: Ну у тебя пока вроде бы нету Stratocaster и Les Paul? Ты не хочешь или просто еще не сложилось?

Дмитрий Четвергов: Ну я с удовольствием. Просто хороший страт — он стоит нормальных денег в принципе. А брать что-то плохое не хотелось бы. Но иметь такие инструменты хотелось бы.

Сергей Тынку: Вот у тебя несколько акустик и они все разные. Не мог бы ты рассказать для чего каждая из них.

Дмитрий Четвергов: Ну Gibson Chet Atkins — это в основном касается случаев когда нет возможности писать с микрофона, когда включаешь гитару напрямую. Либо на концерте напрямую и никаких заводок. Хотя при этом Chet Atkins немного пластмассово звучит в пульт.

То есть это все на пожарный случай, когда нет возможности на студии писать с нормальным микрофоном, нормальным компрессором, нормальной обработкой звука. А бывают случаи когда как раз нужно добиться такого немного пластмассового звучания. Я много играю на этих гитарах на концертах.

А вот акустика Ovation. Она тоже концертный инструмент и тоже очень хорошо прописывается напрямую.

А вот самая моя любимая акустика — это Alvarez. На ней не было датчиков изначально, я сам поставил пьезодатчик Fishman. Стоит в районе 1000 долларов. Сделана в Корее, но не смотря на это очень хорошо звучит.

Сергей Тынку: Слушай а вот акустики типа Martin, Taylor. Ты пробовал их?

Дмитрий Четвергов: Да. Я пробовал. Это очень хорошие гитары но очень дорогие.

Сергей Тынку: А какие то электро типа ESP, PRS.. Как они тебе?

Дмитрий Четвергов:Чтобы почувствовать и понять инструмент надо попробовать его не один день и не два. Хотя бы нужна неделю чтобы бы пожить с ним или лучше две. И желательно каждый день. И только тогда ты можешь составить какое-то мнение об этой гитаре.

Например, вот этот инструмент у меня около трех лет (показывает на Ibanez). И он все эти годы пролежал у меня. И потом провисел в магазине, я пытался его продать и слава богу не продал. И слава богу. А потом как-то совсем неожиданно, я почувствовал что это очень хороший инструмент, мой инструмент.

Сергей Тынку: А вообще у тебя в гитарах есть какая-то фишка какую ты искал много и пока не нашел, может какой-то сустейн или атаку или какой-то оттенок или еще чего?

Дмитрий Четвергов: Наверное я своего инструмента еще не нашел и надо больше экспериментировать. Но мне кажется это все таки такая конфигурация — два хамбекера и один сингл, Floyd Rose и 24 лада.

Основное требование к инструменту — это его универсальность.

На этих словах подошла к концу полуторачасовая касета в нашем диктофоне. И мы от бесед о музыке перешли к самой музыке. Дмитрий показал нам свою компьютерную студию и включил некоторые записи будущих композиций. Это было весьма интересно и мы очень благодарны этому талантливому музыканту за то, что он нашел время чтобы побеседовать с нами и искренне поделился своим опытом. Разумеется в одном пусть и большом интервью поговорить абсолютно обо всем, что нас интересует просто невозможно, хотя мы и старались затронуть как можно больше вопросов. И потому, мы обязательно встретимся с Дмитрием еще и продолжим наш разговор о вечно и прекрасном. Разумеется, имеется в виду Она самая. ГИТАРА!